Свет.
Эта история началась с одного маленького поручения, которое добрую сотню лет назад получил большой Добрый Фей. Ему было велено лететь к отрогам Отвесных Скал, и установить на точно указанном выступе огромный и особым образом ограненный бриллиант.
Успешно справившись с заданием, Фей некоторое время любовался игрой света на его безупречных гранях, а потом, взмахнув крыльями, направился на север – ему еще было нужно отвезти Весы Правды в печально прославившуюся на всю Долину Селезарию. Но наш волшебный друг очень бы удивился, если б узнал, куда попадает преломленный сквозь бриллиант солнечный луч…
И маленькая расселина в скале была лишь началом его длинного странствия. Потом будут оплавленные от былого жара недр стеклянные туннели, которых сменят гроты, поросшие букетами горного хрусталя. Отразившись в них, луч света продолжит свой путь, на котором лежат усыпанные россыпями самоцветов лабиринты ходов, перемежающиеся огромными пещерами с самыми настоящими подземными реками и озерами. И только после долгого странствия в горные глубины, луч света из бриллианта найдет предопределенную цель – необъятных размеров грот, на стенах которого раскинулся Дипхольд – огромный подземный город, в котором жили создания, называвшие себя троглы. Их домики-пещерки множеством ярусов опоясывали стены грота, в центре которого находились озеро и обширные плантации съедобных светящихся грибов, наполнявших неподвижный воздух бледным голубоватым свечением.
И если для нас с вами пещера троглов показалась бы огромной, то ее жители считали ее просто необъятной. Ведь троглы были самыми настоящими малышами. Рост взрослого не превышал роста десятилетнего ребенка. Да и выглядели они как самые настоящие человеческие дети. Отличались лишь пушистой шерсткой да аккуратными, похожими на медвежьи, ушками, выглядывавшими из густой копны белых волос. Вместо одежды они носили широкие кожаные пояса и медальоны, а огромные глаза были чернее самой густой тьмы из дальних подвалов Дипхольда. К их портрету стоит добавить, что они могли видеть в темноте при помощи звуков, на манер летучих мышей, и в целом были достаточно милым и трудолюбивым народом. Единственное, что их портило, были непонятного происхождения мглистые пятна на шерстке. У каждого – свои, но чем добрее и миролюбивей был трогл, тем этих пятен было меньше. Да и разглядеть их в пещерном сумраке было почти невозможно. Последнее было очень важно для тех дипхольдцев, которые считали себя самыми красивыми в мире.
Троглы выращивали светящиеся грибы и летучих мышей, ловили рыбу в озерах Нижних Пещер, а раз в семь грибных циклов (это циклы сна и пробуждения светящихся грибов) собирались в святилище, чтобы поклониться своему верховному божеству – Тироглу. Восковая статуя последнего украшала центральную часть святилища и представляла собой сильно увеличенную копию рогла – свирепого и очень редкого подземного крота, обитавшего в нижних пещерах и, не смотря на слепоту, считавшегося у троглов священным животным.
Верховный жрец Тирогла Мшелоим ХIХ имел очень большое влияние на дипхольдцев. Именно потому, все собравшиеся в святилище троглы слушали его затаив дыхание. Сейчас верховный жрец как раз заканчивал свою традиционную проповедь:
– И вот, когда Верховный Крот Тирогл проснулся, он принялся рыть. И прорыл своим каменным рылом ходы и пещеры. Увидев, как они прекрасны, Крот в умилении заплакал, и его слезы образовали подземные реки и озера. Тирогл искупался в них, потрусил своей шерстью – и целые россыпи самоцветов украсили наш мир. В конце он хрюкнул и слепил нашего первого предка из озерной глины, после чего заповедал беспрекословно чтить его память. Что выражается, прежде всего, в послушании его верховному жрецу. То есть мне!
Точно так же как и все остальные, жреца слушал и Аметист – юный фермер, выращивавший свои светящиеся грибы у восточной окраины Дипхольда. Он был прилежным прихожанином, а потому слышал эту проповедь уже много раз и знал почти наизусть – верховный жрец Мшелоим ХIХ не отличался особой фантазией. Но мысли Аметиста сейчас были далеки от темы проповеди. Ведь из обязательной школьной программы он знал, что когда жрец Тирогла говорит в него входит Дух Тирогла, а потому его слова являются непогрешимыми и единственно верными! Но Аметист достаточно хорошо знал историю Дипхольда и помнил, сколько раз верховные жрецы отменяли указы друг дружки. Неужели Верховный Крот так часто менял свое мнение? И какое этому божеству могло быть дело до осушения питьевого канала, шум которого, по слухам, мешал спать жене Мшелоима?
Без сомнения, рогл – это самое редкое и внушающее уважение животное во всей местной фауне. Наверное, потому-то наши предки и решили отдать ему дань уважения. Но, как ни крути, рогл это тоже животное… Кто же тогда создал самого Великого Крота?!
Между тем жрец продолжал:
– А сейчас мы определим главного праведника недели! Напоминаю, излишки своей праведности он может продавать в магазине праведности с обязательной уплатой 75% сбора в казну святилища. Итак, главным праведником станет…
Тут Мшелоим сверился со своим блокнотиком, в котором отмечал пожертвования в казну святилища:
– На этой неделе главным праведником Тирогла объявляется кожевник Изумруд!
– И разве это верно – торговать избытком своей праведности? Это даже как-то нечестно. Ведь выходит, что если у тебя есть деньги на ее покупку, то ты вполне можешь позволить себе быть злым, а Тирогл тебя даже не осудит… – Продолжал рассуждать Аметист. И уже в который раз ему вспомнилось древнее пророчество о Свете, которое гласило:
«В день, когда все будет идти своим чередом, Свет придет в блеске и славе, разорвет Мрак и позовет за собой. Он укажет троглам истинный путь и устранит власть Тьмы. Многие чудеса произойдут в тот день, и тайное станет явным, но не все захотят пойти за Ним».
– Поскорей бы Он пришел… – С грустным вздохом подумал Аметист и на всякий случай поднял голову вверх. Именно в это самое мгновенье Добрый Фей и установил бриллиант на небольшом выступе Отвесных Скал…
– Оооохх! – Шумно выдохнула собравшаяся в святилище толпа, когда сочный луч дневного света ворвался под своды святилища через вкрапленный в стену хрусталь и уперся в свирепый пятак Тирогла.
– Дзынь! – Ошеломленный жрец выронил свой священный клык-жезл и опустился на пятую точку.
– Пшшшш! – С таким звуком расплавился горный воск, из которого была изготовлена статуя, после чего луч Света прошел дальше и упал на ни чем не примечательный мшистый камень, вросший в землю у самой стены святилища.
– Свет! – Ликуя, вскричали троглы, отворачиваясь от луча, потому что Свет больно жег глаза. Первым выход придумал бакалейщик Кварц. Он принес целую охапку пузатых бутылок из темного стекла и тут же наделал множество темных стеклышек. Несмотря на то, что в Дипхольде почти ничего нельзя было получить даром, бакалейщик, от переполнявших его чувств, раздарил стеклышки абсолютно бесплатно. Все собравшиеся были неприятно удивлены тем, что в свете луча на их серой шерстке стали отчетливо видны безобразные мглистые пятна.
К чести троглов стоит заметить, что в первые секунды этого чудесного явления никто из них не сомневался, что древнее пророчество начинает сбываться. Но вы будете несказанно удивлены, узнав, что всего спустя пару минут, мнения в толпе разделились:
– Это все научно объяснимо! – Подал голос Зеломудр – признанный всезнайка Дипхольда, у которого всегда на все было собственное мнение, а так же целая толпа подражателей, относивших себя к самым современным и продвинутым жителям подземного города. С их точки зрения не было ничего лучше, чем считаться самыми умными.
– Это явление носит геологический характер, и связано со свечением перегретых недр нижних пещер! – Выдал Зеломудр и, приосанившись, принялся ждать реакции своих подражателей.
– Явление связано…
– Да-да… Перегретые недра…
Послышались со всех сторон таинственные заявления пещерных эрудитов.
– Да нет же! Прозрейте, троглы! – Неожиданно завопил Злот, – маленький предприимчивый трогл, проигравший на последних выборах Верховного Жреца Мшелоиму.
– Луч растопил голову Кроту и подарил нам новое божество! Это священный безголовый Тирогл. Тирогл нового века! Мы построим для него новое святилище…
Тут Злот сообразил, что, в случае чего, строить святилище придется ему и быстро поправился:
– О нет, братья, у меня только что было видение… И Тирогл нового века говорит мне, что мы сможем обойтись вообще без святилища! И без обязательных жертв! Он говорит мне, что трудиться не нужно вообще! Кроме уплаты небольшого сбора, достаточно быть просто хорошим троглом, верным своему вожаку! То есть мне! Все кто сейчас же примкнут к нашей новой вере гарантировано получат…
Злот несколько запнулся, лихорадочно соображая, чего он может пообещать своим подданным такого, что не нужно будет отдавать в обозримом будущем.
– …гарантировано получат вечный пир и вечный мир после своей смерти!
– Ура! Вечный пир! И вечный мир! – Вскричали самые впечатлительные дипхольдцы, собираясь в кучку возле своего нового вожака.
– И не нужно будет приносить регулярных жертв… – Подумали про себя те, кто еще не определился со своим отношением к Свету, и стояли немного в стороне. Их вполне устраивало предложение Злота, именно потому они совсем не спешили определяться со своим собственным мнением.
Все это время верховный жрец Тирогла Мшелоим напряжено обдумывал сложившуюся ситуацию. С одной стороны, он понимал, что сейчас действительно происходит что-то из ряда вон выходящее. С другой стороны, в толковании древнего пророчества о Свете говорилось, что последний должен прийти в блеске и славе… Эти два понятия Мшелоим, в силу своей натуры, понимал как силу и власть. А какая власть может быть у этого… явления? А вот перспектива потерять свое теперешнее влияние на троглов выглядела вполне реальной. Взять хотя бы этого выскочку Злота… Того и гляди уведет часть прихожан в свою секту. Так и доходы святилища упадут. Какое святотатство! А там недалеко и до разорения семейства. Ох, что же на это скажет моя женушка! Ох уж этот Свет…
Мшелоим, так и не решив до конца что он будет сейчас делать, все же обратился к народу:
– Благородные дипхольдцы! Этот свет вовсе не тот, кого мы уже столько лет ждем! Ведь он совершил богохульство, посмотрите, что он сделал с нашим священным Тироглом!!! Он расплавил, обезглавили его и тем самым осквернил наше святилище! И никакой это не новый Тирогл! Это происки властителя Тьмы – мглистого червя Бабаччу!!! Мы должны избавиться от него!
Убедившись, что большая часть троглов его слушает, Мшелоим наклонился ко своему помощнику Буру и шепнул:
– Этот свет ломает устоявшийся веками порядок и оскверняет святилище. Кроме того он делает видными вещи, которым уж лучше было оставаться в сумраке. Я имею ввиду эти наши безобразные мглистые пятна на шерстке. Ведь когда их не видно, гораздо проще считать себя самыми красивыми. Так и народу спокойней. Сейчас я постараюсь склонить прихожан на нашу сторону и избавиться от этого явления, а ты мне в нужный момент подыграешь.
Вместо ответа Бур заговорщицки подмигнул жрецу и скрылся в толпе. Но продолжить жрец не успел.
Дело было в том, что Аметист, как, кстати, и многие собравшиеся в святилище, вовсе не собирался замалчивать голос своей совести. Ему не нужны были высокопарные ученые речи Зеломудра и заманчиво легкие предложения Злота. Не мог он согласиться и с Мшелоимом, который явно стремился вернуть все на старый лад. Уж слишком сильно Аметист ждал этот Свет. И сейчас юный фермер почувствовал дыхание чего-то, что было несравненно выше и прекрасней их замкнутого темного мирка. Он был в этом уверен. И эта радость имела свою особенность – ее нельзя было долго держать в себе. Ею хотелось тот час же с кем-нибудь поделиться.
Неожиданно, взгляд Аметиста упал на камень, в который уперся луч Света. Подойдя ближе, юный трогл с удивлением заметил, что на нем было что-то написано. Смахнув вековую пыль и голубой пещерный мох, он громко прочел на древнетроглском языке:
– В день, когда исполнится пророчество, идите от Тьмы к Свету, Он укажет вам путь. Любите Свет и друг друга и так вы избавитесь он рабства…
Дальше надпись становилась неразборчивой, но и этого было уже достаточно. Аметист повернулся к народу и сказал:
– Скорее всего, за стеной святилища есть скрытая пещера. Нам нужно разбить эту стену и идти вдоль луча. Он укажет нам путь!
– Но ведь это же опасно… – Зашумели в толпе. – А вдруг там нас поджидает Бабаччу?! Да и путь-то, наверняка неблизкий.
– Может, повременим? – Выразил общее мнение кузнец Молот.
– Нет! Ну как вы не поймете, идти просто необходимо… – Аметист сделал паузу, пытаясь лучше понять, о чем говорило сейчас его сердце.
– Просто мы можем или идти за Светом или оставаться в сумраке Дипхольда. Третьего не дано! И если мы решаем идти за Светом, то я хочу начать путешествие как можно раньше!
– А что, малец прав! – Загудели в толпе, и Аметист узнал голоса рыбаков из нижних пещер – Малахита, Кремня и Яхонта.
– Чего откладывать? А пропитание добудем по дороге.
– Да, Свет нас не оставит. Он и от Бабаччу защитит!
В этот самый момент Мшелоим понял, что ситуация выходит из-под его контроля. Нужно было немедленно что-то делать. Требуя тишины, верховный жрец Тирогла поднял вверх лапку и начал говорить:
– Дипхольдцы! «Это» вовсе не тот «Свет» о котором сказано в пророчестве! Вы знаете, о чем говорит наше толкование! Тот Свет, который мы ждем, придет в виде великого, сияющего, могучего война-крота Тирогла. Он спустится в самые нижние пещеры чтобы победить властителя Тьмы – мглистого червя Бабаччу. А это что? Так – необычное природное явление, да и только!
С этими словами Мшелоим подошел к стене пещеры, из которой выступал сыгравший роль линзы кристалл хрусталя. Именно через него в святилище попадал расплавивший статую Тирогла луч.
В эту секунду верховный жрец думал о своей власти (он боялся ее потерять), о трудностях возможного похода по пути Света. Думал он и о том, как хорошо было жить в сумраке, когда можно не видеть, каким ты есть на самом деле. Видимо, последнее обстоятельство и стало решающим в его выборе. Верховный жрец Тирогла Мшелоим повернулся к народу и уверенно сказал:
– Это явно происки Бабаччу! Мы должны уничтожить этот Свет!
Толпа явно колебалась. Аметист молчал. Он понимал, что должен сказать что-то в ответ, но слов не было. Просто все они были уже сказаны. Теперь настало время Выбора.
– Разбей его, разбей этот кристалл! – Завизжал где-то в толпе Бур.
– Да-да, разбей его! – Подхватила падкая до зрелищ часть толпы.
– Троглы! Если вы сделаете это, вы обречете себя и своих потомков на вечный сумрак! – Неожиданно вскричала Сапфира – совсем еще юная девушка, торговавшая на базаре грибными настойками.
– Ну и пусть! – Заверещал где-то в толпе Бур. – Пусть этот сумрак будет с нами и с нашими детьми! Нам хорошо жилось и без этого Света!
– Хорошо, да-да, очень хорошо! – Завизжала та часть толпы, которой действительно жилось весьма неплохо, и которая из-за этого больше других была напугана перспективой перемен. – Разбей, разбей этот кристалл!!!
– Решено! – Решил воспользоваться благоприятным моментом Мшелоим. Жрец поднял свой клык-жезл, и со всей силы ударил по хрупкому кристаллу горного хрусталя…
И Свет погас. Для Аметиста это оказалось невосполнимой утратой. Ведь только один раз увидев Свет, убедившись, что Он существует, юный трогл уже не хотел оставаться в сумраке. То же самое чувствовали и многие его друзья. Агата и Сапфира, Диамант, Кремень, Яхонт и бабушка Хрусталина. К ним так же примкнули Молот, Кварц, кожевник Изумруд и несколько совсем еще молодых троглов. К удивлению Аметиста на их сторону встали Злот и Зеломудр. Последних, по всей видимости, не устраивало возвращение к старому порядку. Но большинство троглов все же было на стороне Мшелоима.
– За стеной святилища должна быть пещера. Пещера Света. Мы пробьем лаз и пойдем по пути луча. – Отрешенным тоном протянул Аметист.
– Осквернять святилище не позволю!!! – Завизжал Мшелоим, угрожающе поднимая свой клык-жезл. Большинство троглов его поддержало.
– Думаю, нам придется идти сквозь опасности нижних пещер. – Задумчиво протянул кузнец Молот. – Под нами настоящий лабиринт ходов, так что, скорее всего, мы сможем найти другой путь в Пещеру Света.
– Мы выступаем немедленно! – Уверенно ответил Аметист. – Берите с собой только самое необходимое. И да поможет нам Свет!
Так они и поступили. И никто не заметил, что у стоявшего ближе всех к Свету Аметиста мглистые пятна на шерстке заметно выцвели и побледнели. Словно от загара.
Пещера троглов 2.
Хрустальная пещера хрустальной мечты
– Даже и не думайте! Если мы сунемся туда, то наверняка утонем! – Раздалось во тьме жалобное повизгивание Злота. Но все участники похода за Светом уже настолько к нему привыкли, что не обращали на него ровным счетом никакого внимания.
Не мешкая и секунды они вышли из Дипхольда и двинулись вслед за Аметистом и Молотом вглубь нижних пещер. Кузнец был уверен, что через нижние ходы он сможет найти проход к смежной святилищу Тирогла пещере. Последние несколько дней они неуклонно продвигались на восток, вдоль небольшого подземного ручья. Но сейчас путники уперлись в глухую, похожую на каменный мешок пещеру, у восточной стены которой плескалось небольшое озерцо, откуда и вытекал ручей.
Зеломудр высказал мысль, что если из озера вытекает ручей, то вода в него откуда-то прибывает. И если поднырнуть под нависшую над водой пещерную стену, с другой ее стороны вполне может оказаться точно такое же озеро.
– С точно таким же берегом… И мы сможем продолжить наш путь! – Воодушевленно закончил его мысль Аметист. – Я немедленно нырну и посмотрю что там! Мне кажется, в озерной глубине что-то мерцает. Может, это сияющий с той стороны стены Свет?
– Да не оставит Он тебя… – Отозвался на слова Аметиста Молот.
– Парню конец… – Шепотом прокомментировал происходящее Злот, обращаясь к своему близкому другу и соратнику Хруму. – Если он не утонет, то его наверняка съедят подводные страшилища из наших легенд. И уж тогда мы сможем объявить поход неудачным и…
– Вернуться домой! – Радостно взвизгнул догадливый Хрум. За что тут же получил звонкий подзатыльник.
– Нет, недотепа! Говори тише, мы не должны раскрывать наш план раньше времени! Когда Аметист утонет, мы скажем, что на то была воля безголового Тирогла нового века. А потом, когда у нас появятся последователи, мы сможем основать на берегах этого озера новый город. Мы построим стены и тюрьмы, заведем армию и поработим ненавистный Дипхольд! И я стану властелином сразу двух городов…
– Троглы могут не пойти за тобой против Дипхольда… – Резонно заметил Хрум, потирая ушибленное место.
– А мы объявим священную войну! – Тут же нашелся Злот. – Во имя освобождения нашей будущей святыни – безголового Тирогла. Уууу, берегитесь неверные, то есть, не признавшие меня… Слушай, Хрум, пожалуй, будет удачной мысль объявить разделение на верных и не верных мне троглов. В нашей будущей Священной Книге я закреплю закон, согласно которому все «неверные» будут лишены всяческих прав и подвергнуты всевозможным притеснениям…
А пока будущие властители двух городов строили свои планы, Аметист разделся и ничтоже сумняшеся, нырнул в темные глубины озера. В пещере повисла напряженная тишина. Было слышно, как с повисших у самой воды сталактитов капает вода. Его не было так долго, что троглы начали всерьез беспокоиться, Молот принялся раздеваться, чтобы нырнуть за другом, а на лице Злота уже начала блуждать недобрая ухмылка.
Но в тот самый миг, когда напряжение достигло предела, неожиданного раздался оглушительный, словно взрыв спелого светящегося гриба, всплеск. За ним последовал не менее шумный вдох и радостный возглас Аметиста:
– Свет! Я видел Его… Там, на той стороне…
Когда троглы вытащили обессилившего юношу на берег, они узнали, что Зеломудр был прав и под водой есть туннель, ведущий в другую пещеру. Получалось, что восточная стена пещеры как бы стояла на самом озере, деля его на две неравные части.
– Плыть под водой не так уж и долго, – продолжал отвечать на вопросы Аметист, – но туннель очень узкий, а до противоположного берега довольно далеко. Нам придется оставить все наши пожитки здесь…
– Это немыслимо! – Вскричали несколько особенно хозяйновитых троглов. В это путешествие они отправились вместе со всем своим домашним скарбом. А один из них – башмачник Железняк – умудрился сверх того даже взять с собой хижину в разобранном виде. Крест на крест водрузив ее жерди на огромную повозку, он впрягся в оглобли вместе с женой и сыновьями. Весь поход он тащил свою ношу истекая потом и поминутно озираясь, следя за ее сохранностью.
– Лично я не собираюсь расставаться с тяжело нажитым имуществом! – Гневно воскликнул башмачник и в подтверждении серьезности своих намерений залепил подзатыльник первому попавшемуся под руку сыну. – Мы или найдем другой путь или вернемся обратно!
– И я, и мы… – Послышались голоса согласных с ним троглов.
– Проход к Свету настолько узок, что ты застрянешь со своим грузом под водой и наверняка утонешь. И, даже если сможешь пронести его сквозь тесноту подводного туннеля, то ни за что не доплывешь до другого берега с такой тяжестью. – Мягко заметил Аметист. – Оставь свой груз пещерной темноте, и пойдем с нами к Свету. Я уверен, что на той стороне Он нас не оставит и даст все необходимое для жизни.
– А как же мои кастрюли… В чем же мы будем готовить…
– А я вообще не верю Аметисту! Вдруг там нет никакого Света!
– Это – момент выбора. Причем что-то мне подсказывает, что это лишь самое начало наших приключений. – Прокомментировал происходящее Зеломудр, окидывая придирчивым взглядом свои нехитрые пожитки. Для себя-то он давно решил, самое ценное что есть в мире – это знания. Причем вполне конкретные – находящиеся в его ученой голове. Потому-то (естественно «ради науки», венцом которой он себя и считал) ученый с легкостью принял решение плыть…
Не колеблясь и секунды под воду ушли Аметист и Сапфира, кузнец Молот и кожевник Изумруд, Кварц, Диамант, Яхонт, Кремень, Хрусталина и совсем юный Лазурит – сбежавший сын злополучного Железняка. Многие троглы отказались от всего, что связывало их с прошлой жизнью ради встречи с многовековой мечтой – Светом. Нырнул даже Злот, мучимый неудовлетворенным желанием править и владеть, реализовать которое он не смог бы, если бы остался на берегу.
Но некоторые троглы так и не смогли бросить свои пожитки. Среди них был и Хрум – верный помощник Злота – решивший воспользоваться ситуацией и стать лидером. Пусть и для тех, кто оставался в сумраке нижних пещер. Вернулись ли они в Дипхольд, или же основали новый город доподлинно нам не известно. Друзья же, преодолев узкий подводный туннель, благополучно достигли противоположного берега. Вконец обессилившие, жадно хватая воздух, они лежали прямо на каменистом берегу. А высоко под сводами пещеры, словно в награду за их веру, переливался, отражаясь от бесчисленных хрустальных россыпей, лучистый Свет.
Мы, жители поверхности, решили бы что пещера тускло освещена. Словно ночное небо в яркую звездную ночь. Но для троглов, по сравнению с пещерным сумраком, даже этот свет был настолько ярким, что им понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к его слепящему блеску.
Пока их огромные черные глаза привыкали к Свету, троглы успели обсохнуть и передохнуть. Осмотревшись, они с восхищением увидели, что вся пещера была сплошь усеяна кристаллами горного хрусталя. Целыми гроздьями они свисали со стен и свода, на манер сталагмитов поднимались прямо с пещерного дна, образуя целые хрустальные заросли.
Аметист, с общего согласия, окрестил это место «Хрустальной пещерой». Но в подземном мире Волшебной Долины (в отличие, например, от мира Доброго Фея) даже Светом нельзя любоваться бесконечно. Особенно если ты очень голоден.
– Я есть хочу… – Тихо всхлипнул юный Лазурит и дернул Аметиста за рукав.
– Да, неплохо было бы добыть еды… – Ответил тот, растеряно оглядываясь по сторонам. Надо признать, что в это минуту он решительно не знал как это сделать. Оставалось лишь надеяться на чудо. То есть на Свет. Что Аметист и сделал, обратившись к Нему с просьбой:
– Дорогой Свет. Я верю, что Ты именно тот Свет, о котором говорили наши древние пророчества. А, раз так, то Ты теплый и добрый и не оставишь нас в нашей нужде. Прошу Тебя, помоги нам найти что-нибудь съестное…
– А давайте-ка посмотрим, сколько у нас вообще еды! – Между тем предложил Зеломудр.
Идея встретила всеобщее одобрение. Хрусталина и Сапфира расстелили на берегу покрывало и быстро выставили на него весь запас провианта. Его оказалось даже меньше чем они предполагали – несколько копченых безглазых рыб, три промокшие булочки из грибной муки и бутылка настойки из янтарного нектара.
– Мы все умрем с голоду… – Мрачно прокомментировал ситуацию Злот, ища на ком можно было бы сорвать злость. Но Хрума под рукой уже не было, а нового соратника Злот еще не нашел.
Думаю, не будет преувеличением, если мы скажем, что в эту секунду, глядя на маленькую скатерть и скудное угощение, каждый из троглов мечтал лишь о том, чтобы этой еды стало больше…
– ..хотя бы раз в сто, чтобы мы смогли накормить всех путешественников! – Закончил свое обращение к Свету Аметист…
Именно в этот момент струящийся под сводами пещеры Свет вдруг вспыхнул. Вспыхнул настолько ярко, что троглы были вынуждены крепко зажмуриться. А когда они снова обрели способность видеть, их изумлению не было предела. Возле каждого трогла теперь лежала расстеленная скатерть с многочисленным угощением!
Вздох изумления покатился по пещере, но был тут же заглушен… громким чавканьем! Вам покажется это удивительной неблагодарностью, но перед тем как накинуться на еду лишь немногие троглы поблагодарила за нее Свет. А ведь в том, что это была именно Его «работа» никто и не сомневался!
А пока путешественники ели произошло еще одно удивительное происшествие. Капризный Диамант решил, что для полного счастья ему не хватает мягкой подушки. В перерывах между чавканьем он выразил свое желание вслух…
От разлившегося под сводами полотна Света отделился маленький прядь-лучик, капнул вниз и у самой земли ослепительно вспыхнул. Из этой-то вспышки чудесным образом и возникла большая вышитая бархатом подушка, которая упала рядом с обескураженным Диамантом.
– Это что же, стоит нам только чего-нибудь захотеть и желание тут же исполнится? – Вскричал Зеломудр, вскакивая со своего места.
– Сейчас проверим… – Ответила Сапфира. Девушка на секунду зажмурилась, Свет опять ярко вспыхнул, а на ближайшем кристалле кварца вдруг ожил прекрасный рисунок – на берег подземного озера мерно накатывались волны прибоя, под водой были видны самоцветы, а все это великолепие искрилось в лучах льющегося по поверхности света…
– Как красиво… – Выдохнули троглы.
– И Свет начал светить немного ярче… – Заметил Молот, почесывая мощный затылок.
– Теперь моя очередь желать! – Взвизгнул Злот. Тут же последовала яркая вспышка, и на берегу озера возникла несуразная трехэтажная хижина, обнесенная забором из острого как бритва горного обсидана. Плоскую крышу венчал длинный флагшток на котором развевался родовой флаг Злота – треугольное полотнище кроваво-красного цвета с изображенным на нем клыком Тирогла.
– Мой замок!!! Осталось только «нажелать» слуг! – Заверещал Злот, и перевернув стоявшее на скатерти блюдо с рыбой бросился к своему подарку.
– А теперь Свет под потолком пещеры потускнел… – Продолжил свои наблюдения Молот.
– А пожелаю-ка теперь я! – Сказала бабушка Хрусталина. И тут же, словно по мановению волшебной палочки, появились клубок ниток и спицы. – Свяжу Лазуриту свитерок. – Пояснила она.
– А сейчас опять засветил сильнее… – Согласился с кузнецом Аметист.
В этот момент над замком Злота ярко вспыхнула ослепительная молния и из-за забора донеслось:
– Твои рабы приветствуют тебя, о повелитель!
– А Злот не теряет времени даром. – Прокомментировала Сапфира и поморщилась.
– А Свет опять потускнел! – В один голос воскликнули наблюдательные троглы.
– Я все понял! – Вскричал Аметист, жестом привлекая к себе внимание. – Когда мы желаем чего-нибудь хорошего для других – Свет под сводами нашей пещеры делается ярче. Мы сами приносим этот Свет, как бы умножаем Его. А если желаем для себя и своих удовольствий – то Он тускнеет.
– Но ведь когда мы желали для себя еду, Он не потускнел, – резонно заметила Сапфира.
– Еда была нам необходима, – задумчиво протянул Зеломудр, – Рисунок на кристалле принес новую красоту в этот мир, а вот трехэтажная хижина и рабы Злота – это уже явное излишество…
Внезапно в Хрустальной пещере сверкнула еще одна вспышка, и за оградой злотовского замка появилась высокая и кривая башня, с установленной на самом верху несуразной пушкой. Ниже уровня верхней площадки была сделана надпись «тюрьма».
Свет в Хрустальной Пещере на секунду померк, но тут же засветил с прежней силой, когда бабушка Хрусталина пожелала Лазуриту небольшую уютную хижину с игровой площадкой.
– Друзья! По всему выходит, мы достигли страны Света… Все что мы не пожелаем хорошего, будет исполнено! – Радостно подытожил Аметист. Так давайте же будем наслаждаться нашей теперешней жизнью, творить добро и благодарить Свет!
– Только не стоит забывать про баланс этого Света в Хрустальной пещере. – Обеспокоенно заметил Зеломудр, но его уже никто не слушал. Троглы с ликованием встретили слова Аметиста. Каждый считал своим долгом высказать свое мнение и сделать что-то хорошее. Хрустальная пещера стала преображаться на глазах…
Пещера троглов 3.
Бабаччу.
Первые несколько дней троглы действительно загадывали лишь добрые желания. Но вскоре в них начали проявляться наклонности настоящих дипхольдцев. Вот тогда-то и оказалось, что все, что делалось не для умножения Света в Хрустальной пещере, обязательно приводило к весьма печальным последствиям.
Бабушка Хрусталина, например, из-за своей природной доброты связала всем юным троглам теплые вещи. И это умножило Свет в пещере. Но позже, решив оставить свой след в истории, старушка пожелала связать свою собственную статую. И вот теперь, забросив прежнюю работу, Хрусталина все время проводила совершенствуя свою шерстяную копию.
Или, например, Сапфира, взявшаяся украшать хрусталь Пещеры своими живыми рисунками, создала в итоге… зеркало. Девушка пришла к выводу, что ее отражение – лучшая из картин! «Нажелав» себе по этому поводу целый ворох платьев она целыми днями примеряла их одно за другим.
Молот, получивший в дар от Света огромных размеров кузницу и обеспечивший троглов инструментами, теперь ковал только огромные заборы. А все потому, что казавшаяся сначала огромной пещера вдруг стала для пресытившихся троглов слишком маленькой и тесной. Она в мгновенье ока покрылась сетью высоких изгородей с красовавшимися на них табличками: «осторожно, частная собственность», «имение принадлежит лучшему из троглов…», «во дворе злой бабаччу» и тому подобными. Причем кузнец настолько увлекся работой, что ковал даже ночью, не обращая внимания на жалобные просьбы друзей дать им хоть немного поспать.
Дальше было еще хуже. Через месяц жизни в «месте, где исполняются все желания» добрая половина троглов настолько растолстела, что перестала вставать со своих огромных, стоявших за высоченными железными заборами, лож. И лишь регулярно появляющиеся «кормители», в виде маленькой копии Тирогла с крыльями бабочек, нарушали их покой очередной порцией еды. Никто никого не хотел слушать, каждый считал себя самым особенным, Свет под пещерными сводами стремительно тускнел, а гордость и украшение Хрустальной Пещеры – самый большой кристалл кварца правильной пирамидальной формы – вообще исчез. На его месте теперь красовался лишь невысокий хрустальный пенек с рваными краями.
Зато под сводами пещеры возник «Клык изобилия» – результат неуемной фантазии троглского молодняка под предводительством Диаманта. По форме он действительно напоминал клык Тирогла, был больше нескольких сталактитов вместе взятых и непрестанно поставлял всевозможные яства – в основном сладости – которые и разносили по Хрустальной пещере вышеозначенные «кормители». Вскоре у «Клыка изобилия» появились свои почитатели и даже свой священник – известный нам Диамант.
Неприятным было и то, что безобразные мглистые пятна на шерстке у троглов, которые было выцвели под ярким светом пещеры, снова проявились во всей своей отвратительной сути. В общем, добрые наклонности троглов оказались слишком уж непостоянными перед лицом всеобщего блага.
Что же тут говорить про Злота, который создал огромную армию зилотов – каменных существ созданных по его образу и наделенных, по этому поводу, непримиримой враждой ко всему что ни попадалось им на пути.
С каждым днем обстановка накалялась все сильнее, и лишь немногие троглы (в основном дети) продолжали если не приумножать Свет, то, хотя бы, бездумно Его не тратить. Среди них был и Аметист. Сейчас он спешил на встречу к Зеломудру. Ученый ждал его в своей хижине, соседствовавшей с замком Злота. Во дворе стояла сколоченная из досок трибуна и какая-то большая конструкция, накрытая широким покрывалом. Тепло поприветствовав Аметиста, Зеломудр заметил:
– У нас в пещере начался настоящий бедлам. Никаких тебе законов или правил…
– Мечта любого трогла. Место, где исполняются все желания… – С горечью в голосе согласился с ним Аметист. – И посмотри, во что мы его превратили! Даже бабушка Хрусталина, и та, в конце концов, пожелала для себя спицы, которые бы сами собой вязли. А сама только ими командует! Вон они, сейчас зачем-то вяжут чехлы для сталагмитов!
– Думаю, что сама наша сущность просто не может принять этот Дар Хрустальной Пещеры. – Глубокомысленно промолвил Зеломудр. – Как бы мы ни старались быть хорошими, рано или поздно она дает о себе знать. Этой пещере нужен порядок. Потому как еще неделя такой жизни и мы или уничтожим друг друга в войне, или используем остатки света в Хрустальной Пещере. А скорее – и то и другое вместе.
Аметисту ничего не оставалось, как согласится с ученым. Зеломудр продолжал:
– Есть лишь один способ исправить ситуацию. Я спасу всех вас своей гениальностью и сохраню для троглов угасающий пещерный свет! Посмотри!
С этими словами ученый сорвал покрывало со стоящей во дворе конструкции и обнажил таинственную установку – покоящийся на кривых железных ножках, грубо обработанный до приблизительно круглой формы кусок огромного хрустального сталактита. С одной из сторон в нем была просверлена дырка, которая была заткнута деревянной пробкой.
– Я сам, без помощи всяких там «светов» создал Великую Линзу, которая и спасет всех нас! Теперь осталось лишь пожелать, чтобы весь свет пещеры вошел в мою Линзу. Я, то есть мы, заставим служить его великим троглам! А что, ведь мы этого достойны! Я все продумал: нужно строго нормировать расход света, а то посмотри, во что мы превратили Хрустальную пещеру! И это – лучшие из троглов! Пора мне уже за вас взяться и начать наводить порядок!
– И кто же будет распределять эту… выдачу Света? – С ужасом в голосе спросил Аметист, который все еще не мог поверить в реальность происходящего.
– Ну, я, конечно, – как самый мудрый. И, наверное, Злот. А что, сильный человек, который твердой рукой сможет навести порядок. Можно сказать, наш защитник от внешних угроз. Вон, какую армию зилотов себе «нажелал»! С такой можно и Дипхольда не бояться.
– Но ведь это же… Свет! – Выдавил из себя Аметист. – Он – не послушная река, которую можно заставить течь в новом русле. В нашем предании говориться, что Свет светит только там, где Он хочет. А ты уверен, что Он будет светить в твоей… линзе?
– Мой мальчик, – снисходительным тоном ответил ему Зеломудр. – Согласно моим исследованиям, совершенно определенно есть какой-то цикл накопления этого «света» – субстанции с волшебными свойствами. Когда он достигает своего избытка, то изливается в нашу пещеру. Здесь он многократно усиливается кристаллами хрусталя. А нам остается только его собрать и сохранить! Древние знали про этот цикл и оставили нам пророчество. А я объяснил его с научной точки зрения! Как просто свойство этой конкретной пещеры… Да и вообще, настоящий Свет никогда бы не опустился до того, чтобы отправиться к нам, под эти мрачные своды и исполнять наши мелкие эгоистичные желания!
– С каких это пор ты стал говорить за Свет? – Удивленно вскричал Аметист. – Да и откуда ты можешь это знать?!
– Как? – Опешил Зеломудр, отступая на шаг назад. – Я открыл это, и точка! Ведь я же среди вас самый умный! Единственная надежда троглов на спасение! Да и вообще, как ты можешь этого не понимать?!
– Вот уж действительно, наш ученый зачастил говорить от имени Света…
– Ага, как будто он на прямой связи с Ним. Скорее, он на прямой связи со своей личной гордостью! Хотя… Наверное, тяжело быть умнее многих и при этом остаться не гордым.
Зеломудр и Аметист резко обернулись. Оказалось, что весь их разговор слышали Сапфира и Агата. А за ними начинала собираться толпа. Прилетели даже растолстевшие от безделья троглы, которым для этого пришлось «пожелать» крылья для своих необъятных кроватей. Небольшой стайкой они остановились поодаль, зависнув в воздухе под аккомпанемент дружного чавканья – между ними непрерывно сновали «кормители», разносившие очередные порции яств.
– Началось! Злот собрал всех троглов на общее собрание! – Победоносно воскликнул Зеломудр, и, не удостоив Аметиста и взглядом, двинулся к трибуне. К ней было приделано некое подобие рупора. Театрально откашлявшись в кулачок, ученый подошел к устройству и начал свою речь:
– Дорогие друзья! Надеюсь, вы понимаете, что лишь трогл с определенным уровнем может решать великие задачи? А перед нами стоит не просто задача. Это вызов! В нашу пещеру, в наш общий дом пришел беспорядок и хаос. Это было обусловлено нашим дурным воспитанием, невоздержанием и…
– Кончай молоть ерунду!
Внезапно появившийся на сцене Злот бесцеремонно оттолкнул ученого в сторону и продолжил вместо него:
– В общем так, троглы. Свет в пещере кончается… Я недавно сам пробовал пожелать, чтобы Свет залез в эту стекляшку и стал мне служить. У меня ничего не получилось. Наш всезнайка подсказал мне, что для этого необходимо одновременное желание всех собравшихся в Хрустальной пещере троглов. Вы должны пожелать этого. Я поставлю Свет в служение мне! Потом испарю это озеро, осушу его и завоюю со своими легионами Дипхольд! Предателя Хрума посажу в клетку и буду морить голодом… А всех несогласных брошу в нижние пещеры на свидание с Бабаччу! А ну-ка быстро, вы все, желайте, чтобы Свет забрался в мою линзу!
– Как это «в твою»!? Это же мое изобретение! К тому же мы ведь договаривались…– Возмутился было ученый, но договорить так и не успел – Злот незаметно кивнул одной из зилотов, и тот, схватив Зеломудра под мышку, быстро утащил его со сцены.
Дальше Злот вкратце изложил то, каким он видит «справедливое» распределение Света. Думаю, не стоит объяснять, что ни одной доброй «статьи расходов» предусмотрено не было. А главная его цель – порабощение Дипхольда – и вовсе шла в разрез с нормами пещерной этики. И естественно – всем последовавшим за ним троглам будущий император пообещал «ключевые руководящие должности».
Но, удивительным было вовсе не то, что он нес, а то, что в эту ахинею кто-то еще и поверил! Ведь среди жителей Хрустальной пещеры нашлось немало троглов, которым эта идея пришлась по душе! Оставившие все ради встречи со Светом они не выдержали этого экзамена – испытания властью. Ради будущих должностей все они решили поддержать Злота в его безумии. Между тем, в толпу собравшихся троглов стали просачиваться многочисленные зилоты. Осмотревшись по сторонам, кузнец Молот наклонился к Аметисту и тихо сказал:
– Как ты думаешь, мог ли Злот надеятся, что ты, или, например, Лазурит, поддержите его идеи?
– Конечно нет! – Прошептал в ответ юноша.
– А раз желать рабство Свету должны будут все и одновременно…
– Значит нас среди этих «всех» уже не должно быть! – Ужаснулся Аметист, поглядывая украдкой на стоящее рядом каменное чудовище с лицом Злота. – Да поможет нам Свет!
– Думаю, у нас есть всего пара минут – на большее у будущего императора всего подземелья просто не хватит словарного запаса!
– Кажется, у меня есть идея! – Неожиданно воскликнул Аметист, и повысив голос обратился к собравшимся:
– Троглы Хрустальной пещеры! Перед тем, как Злот осуществит свои планы, позвольте я загадаю Свету еще одно желание! Дорогой Свет, сделай так, чтоб все эти каменные зилоты приросли к полу, а сам Злот оказался в прочной железной клетке!
В последовавшей за этими словами яркой вспышке было хорошо видно как исказилось от ярости лицо оказавшегося за решеткой Злота. За этим последовал леденящий душу рев каменных чудовищ, намертво приросших к полу пещеры.
– Друзья, нам нужно спешить! – Воззвал Молот к троглам. – В этой пещере суждено остаться тем, кто хочет вкусить сладость императорства Злота. Это их выбор. А нас снова ждет путь!
– И чем быстрее – тем лучше! – Испуганно вскричала уже на бегу Сапфира, потому как Хрустальную пещеру внезапно наполнил оглушительный рык, исходивший из клетки Злота.
Хрусталина и Агата бросились бежать даже не обернувшись. Тут же к ним присоединились Лазурит, Кремень, Изумруд, Кварц, Малахит и Яхонт. Последним бежал Аметист. Юноша на секунду замешкался, чтобы обернуться…
Сидящий в клетке Злот решил загадать свое главное желание. Теперь, для получения абсолютной власти ему не хватало самой малости – физической силы и ведущего к полному послушанию ужаса в глазах подданных. Именно потому он и пожелал, чтобы свет Хрустальной пещеры превратил его… в Бабаччу!
Из Хрустальной пещеры был лишь один выход. Он вел в настоящий лабиринт из туннелей, ходов и лазов. Друзья долго бежали не разбирая дороги. Но, поскольку каждый из них надеялся на помощь Света, Он их не оставил, и вопреки всем «зеломудренным» законам сопровождал их бегство. Свет туманной дымкой струился под сводами лабиринта, каждый раз указывая троглам нужный поворот. В конце концов друзья совсем выбились из сил. Было решено устроить привал на берегу глубокой расселины, бездонной пропастью делящей надвое небольшой, но весьма высокий грот.
– Оставшиеся троглы наверняка исполнят волю Злота и поработят Свет! – Заметил Молот, делясь с остальными своей фляжкой с водой.
– А ведь в Хрустальной пещере был настоящий рай… Но мы сами, по своей невоспитанности, не смогли в нем оставаться! – Продолжила его мысль Хрусталина.
– Но как Свет мог такое допустить! – Удрученно прокомментировала Агата.
– Ну уж нет! – Воскликнул Лазурит, вскакивая на ноги. – Свет тут совсем не причем! Не Свет же создал Злота-Бабаччу и все его воинство! Может, нам стоит вернуться и убедить его исправиться?
Бабушка Хрусталина отрицательно покачала головой и со вздохом ответила:
– Послушай, дитя. Для того чтобы дышать, мы делаем вдох. И для нас это естественно. Так и для Злота – естественной была та ненависть, которую он питал ко всем нам. Когда-то он ее принял, согласился, сжился с ней, и теперь она стала частью его природы. А сейчас, когда он обрел свое настоящее лицо, все его дурные качества наверняка были многократно усилены. Причем я уверена, что он сохранил способность мыслить здраво, только если речь будет идти о чем-то мерзком, злом или гадком. И именно поэтому он уже не сможет измениться и стать добрым!
Внезапно, из единственного входа в грот послышались чьи-то тяжелые шаги. Звук быстро приближался. Троглы вскочили на ноги и, подняв с пола острые осколки сталактитов, приготовились дать последний бой. Но спустя несколько секунд они вздохнули с облегчением. В грот, тяжело сопя и отдуваясь, буквально ввалился взъерошенный Зеломудр:
– Друзья! Как я рад вас видеть!
– Так это тебе мы должны быть благодарны за восхитительную безделушку под названием Великая Линза! – Гневно вскричал Молот.
– Постой! – Одернул его Аметист. – Сами хороши! Главное – что он там не остался! Как ты смог нас найти?
– Просто я очень-очень хотел вас найти и просил Свет лишь о том, чтобы это случилось. Простите меня, я вовсе не хотел оставаться с этим… Бабаччу. – Виновато потупив взгляд, ответил ученый. – А потом я увидел светящиеся хрустальные крошки и понял, что это вы оставили мне след. Он-то и привел меня к вам!
– Мы ничего не оставляли. – Удивленно заметила Сапфира, и протянула Зеломудру флягу.
– Это все Свет. Несмотря на то, что ты натворил, он услышал тебя, простил и не оставил! – Решил подвести черту все еще злящийся Молот. Но, в отличие, например, от Злота, который всегда злился на кого-то, кузнец злился только на проступок ученого, но никак на него самого. – А что случилось в пещере после нашего бегства?
– Когда каменный зилот прирос к полу, то от удивления выпустил меня. Я тут же бросился вслед за вами. Но вы были уже далеко впереди. Я обернулся и увидел, как весь Свет пещеры в виде большой воронки собирается в Великую Линзу. Спустя пару секунд она не выдержала Его сияния и разорвалась на мириады хрустальных осколков. В их быстро тускнеющем свете я разглядел, как Злот-бабаччу отрывал от пола своих каменных зилотов…
– А потом?! – Нетерпеливо вскричали троглы.
– А потом… – Ученый неожиданно запнулся и, проглотив ставший в горле комок, выдавил:
– А потом они бросились за нами в погоню!
И словно в подтверждение его слов из нижних туннелей донесся оглушительный рев.
– Мы можем сколь угодно долго блуждать в этом лабиринте. Но рано или поздно Бабаччу найдет нас. – Заметил Молот, сжимая в руке свою импровизированную дубину.
– Мой друг. – Неожиданно спокойно ответил ему Аметист. – Ты забываешь, что именно Свет привел нас в этот грот. Он и укажет нам дальнейший путь, если мы все вместе к нему обратимся!
Не успело затихнуть эхо последних его слов, как струившиеся по потолку струйки Света излились вниз, образовав над разверзшейся пропастью эфемерную дорожку-мостик. Этот же Свет неожиданно ярко осветил вход в туннель на той стороне расселины.
– Слава Свету! Друзья, пойдемте же скорее! – Радостно воскликнул Аметист, первым ступая в разлившийся над пропастью ручеек радужного света. Стоит ли и говорить, что он не упал и вскоре благополучно перебрался на ту сторону каньона.
– Чудо-то какое… – Сдавленно прокомментировал ученый.
– Свет всемогущий, Он сотворил все, Он все может. – Ответила ему Сапфира, отправляясь вслед за Аметистом.
– Если Свет сотворил все, значит, и тьму Он тоже создал? – Спросил Лазурит, невольно оборачиваясь назад.
– Нет, мой маленький. – Сказала бабушка Хрусталина и ласково погладила его по голове. – Тьму создали мы, когда изгнали Его из наших сердец.
– А ведь правда! – По-детски просто подытожил Лазурит. – Темно только там, где нет Света!
– Думаю, это твой главный экзамен. – Заметил между тем Молот, обращаясь к Зеломудру. То, что все мы успешно пройдем по дорожке из Света, лично для тебя ничего не изменит. Можешь упасть. Здесь вопрос простой – ты веришь или нет?
– Просто помни, – мягко вступила в разговор Агата. – Что невозможно троглу – возможно Свету. Чтобы по-настоящему найти Свет, нам нужно изменить самих себя.
После минутной паузы Зеломудр спокойным голосом ответил:
– Странно, что я раньше об этом не задумывался. Весь окружающий нас мир настолько премудро устроен… Он не смог бы появиться сам из ниоткуда. Следовательно, его кто-то создал. Кто-то очень могущественный и сильный. Думаю, будет правильным назвать Его Светом. А если Он такой сильный, то почему бы мне, раз уж нет другого выхода, не довериться Ему и не попросить помощи. Ведь я… мы… так слабы…
Последнюю фразу стоявший на краю пропасти ученый практически выдавил из себя.
– Жаль только, что прежде чем понять это, мы должны были попасть в такую ситуацию. – С горечью в голосе прокомментировал Аметист.
Что еще можно было бы добавить к этому рассказу? Конечно, Свет не оставил Зеломудра и перенес его на другую сторону пропасти. А в скором времени вывел друзей на поверхность, прямо в ночную свежесть Волшебной долины Глории. Именно тогда, в ярком звездном свете, троглы с радостью увидели, что все мглистые пятна на их шерстке окончательно выцвели. А сама она стала настолько белоснежной, что, словно впитывая в себя свет, многократно его усиливала, от чего друзья ярко сияли даже ночью. Каждый своим цветом. За это удивительное свойство жители Долины и прозвали их Элайтами. Поговаривают, что они водят дружбу с самими амегами, и что Сам Альфамег принимал их в своем дворце.
Еще скажем и про Праздник Радуги-дуги. Раз в год все элайты собираются вместе и хором благодарят Свет за свое чудесное спасение, за указанный путь и за прочие бесчисленные благодеяния. От их пения начинает дрожать воздух, который превращается в огромную радужную ленту. После праздника эта лента целый год окружает долину Глории, эфемерной дымкой вися над теплыми водами омывающего ее океана. Но однажды зло вернулось в Долину. Элайты были разделены и заточены в тюрьмы, а сама Долина раскололась на пять огромных островов, которые на разные глубины были ввержены в никогда не рассевающийся туман. Но это уже совсем другая история.